После выполнения работ на острове Жижгин наше гидрографическое судно взяло курс к Кольскому полуострову, а именно на Терский берег. 
Терский район неотъемлем от побережья Белого моря. «Терский» – значит «лесной», от саамского слова «тер» – «лес». Лес там и правда богатый – крепкие изумрудные сосны, широко раскинувшие сильные кроны, ягельные поля, птица и зверь в бору, ягоды и грибы, рыба в реках и в море.
О первых русских поселенцах в этом краю известно с XII века. Они называли себя поморами. Это был храбрый и стойкий народ. Поморы защищали свои деревни от набегов свейских викингов, промышляли морского зверя и рыбу, славились на Руси и в Европе своим умением и знанием морской стихии арктических морей, мастерами-судостроителями, предприимчивостью в торговых делах. 
Их дома отличались добротностью, одежды – богатыми вышивками, быт – опрятностью, досуг – песенным и мастеровым искусством. Многие поморы жили семьями на тонях. Тоня – это морской хутор, поставленный на промысловом месте. Жилой дом окружали хозяйственные постройки: погреб-ледник, ситница для хранения сетей, непременная баня, сараи и амбары, продуктовые хранилища на сваях для защиты от диких зверей, бочки для засола знаменитой беломорской сельди, мощные вóроты для причаливания и вытаскивания на берег промысловых баркасов, нередко огороды, очень часто – семейная часовня. 
Страна кольских поморов начинается от реки Умбы и дальше – вдоль морского побережья, сохраняя свою старину даже в завораживающих названиях прибрежных деревень: Кузрека, Оленица, Кузомень, Варзуга, Чаваньга, Чапома, Стрельна… Конечная точка нашего маршрута – село с необычным названием Кашкаранцы. Расположено оно на юго-востоке Кольского полуострова.
Терский берег встретил нас ласковым южным бризом, солеными морскими брызгами и окрестными пейзажами, напоминающими голландские гравюры трехвековой давности. В этих местах только фильмы про старину снимать, убрать электропровода – и лучше натуры не найти. Вокруг домов почти нет заборов. Зачем, когда все друг друга знают? В этих краях поморы испокон веков били зверя, ловили рыбу. В XV веке местность принадлежала новгородской боярыне Марфе Борецкой. В 1470 году она была продана Соловецкому монастырю. Село же было основано в конце XVII века выходцами из Варзужской волости Гундоловыми. К слову, эта фамилия и сейчас здесь самая распространенная. 
На якорь мы встали после полуночи, но с первыми лучиками солнышка я уже с борта корабля забрасывал удочку. Знал, что в этих местах неплохо берет камбала и треска. 
И я не обманулся в своих ожиданиях: резкая подсечка – и первая камбалка уже трепыхается на палубе. Через несколько минут на палубу начали подтягиваться и другие любители рыбной ловли. За час мы наловили рыбы на ужин для всей команды. 
Обговорив с капитаном корабля время и объем необходимых работ на маяке, я рассчитывал не только осмотреть село и его достопримечательности, но и близлежащие окрестности. Известно, что в январе 1888 года Кашкаранцы едва не стерло с лица земли. Размеренную, несуетную жизнь сельчан нарушил внезапно обрушившийся на село небывалой силы ураган. Шквальный ветер срывал крыши, валил изгороди. О причалы разбивались рыбацкие лодки, трещали карбасы. С моря многометровые волны подняли лед, и он стеной надвигался на берег. Люди просыпались от этого треска и грохота волн, в панике выбегали из домов, ища спасения у стен храма, возвышающегося над стихией. И тут местный священник с иконой в руках пошел к бушующему морю. Выставил он святыню вперед и стал истово молиться. И – о чудо! – силы природы отступили. Об этом в свое время даже писали «Архангельские губернские ведомости» (1888 г., № 14)… Той спасительной иконой была Божия Матерь Тихвинская. И стала она с тех пор в здешних местах самой почитаемой из иных. А еще старожилы помнят другие времена, когда комсомольские активисты в далеких тридцатых с яростным вожделением громили и разграбляли храмы. Не минула эта трагическая судьба и святое место в Кашкаранцах. Все иконы были вынесены на площадь перед церковью и сожжены. Но одна все-таки уцелела. Ретивый погромщик увидел на полу расписную доску и обратной стороной прибил ее гвоздями к стене. Так распятая икона стала доской объявлений в сельском клубе. Этой «доской» была икона Божией Матери Тихвинской. Но и это не все. В 90-е годы храм начали восстанавливать. Но какая же стройка без ребятни? Один мальчишка заигрался, подбежал к стене, и вдруг ему на ногу упала доска. В тусклых лучах света явился лик Богоматери. Так из долгого забвения икона вновь пришла к людям. Позднее ее реставрировали питерские мастера, а копия иконы обрела покой в Кашкаранцах… Линия Терского берега в основном ровная. Но в одном месте она резко выдается в море, образуя небольшой полуостров, на котором прямо у воды и расположено село Кашкаранцы. С трех сторон море, и даже не сразу понятно, с какой стороны шумит прибой.
Самое примечательное здесь сооружение – огромный маяк. Находится он совсем недалеко от села. К нему прилегает небольшая огороженная территория со своим комплексом построек, рядом также находится метеостанция. Я не преминул поинтересоваться, как работают наши коллеги из Мурманского УГМС. Техник-метеоролог Наталья поведала мне, что их вскоре сильно сократят – из пяти должностей оставляют две, а из станции сделают пост. Печально, ведь только начали возрождать метеослужбу, а опять наступаем на те же грабли… 
Я знал, что всего в 16 километрах от села находится знаменитый Аметистовый берег и мыс Корабль – геологический памятник природы федерального значения минералогического типа. К моей радости, уговорить местного жителя Николая отвезти меня туда не составило большого труда. И вот уже через несколько минут моему взору открылся сказочный пейзаж. Берег стал совсем высоким и заметно более каменистым. У моря он резко обрывался отвесной скалой. Это – самое богатое месторождение аметистов. После отлива песок на берегу так сверкает в лучах солнца, что больно глазам. Когда я увидел Чаячью скалу, то сразу понял, почему у мыса такое название. 
Уж очень скала на бригантину похожа, парусов только не хватает… А красивых камней тут и впрямь очень много, моя коллекция в очередной раз пополнилась уникальными минералами и красивыми фотографиями. 
На обратном пути мы посетили Святой источник и часовню Терского Безымянного инока. И Николай поведал мне местную легенду, которая передается в селе из уст в уста многими поколениями. Основным источником сведений о преподобном Безымянном иноке является древнее предание жителей Терского берега Кольского полуострова о явлении и чудесах этого «потаенного» святого. История эта случилась где-то в XVI веке – «в давних летах» – когда еще не было нынешнего поморского села Кашкаранцы, и люди в этих краях появлялись на «тонях», приходя сюда с «большой земли» на рыбный и звериный промысел лишь на сезон.
Постоянно тут жили лишь соловецкие монахи, искавшие уединенного жития в монастырских скитах, что на «рыбных ловлях». Как-то рыбаки, промышлявшие рыбу близь тони «Точильной», выбирая рыбацкий невод, вытащили с ним на берег и тело некоего монаха. Удивительным было то, что утопший руками держался за снасть и был в полном монашеском облачении, даже с клобуком на голове. Но еще большее недоумение вызвал тот факт, что тело почившего инока оказалось «без признаков тления, ничем не поврежденное». Ближайший же Соловецкий монастырь отстоял от этих мест более чем на сто миль, а монахи, выходящие в море, клобуков уж точно не надевают. Местные монахи «живущие здесь на приказе при рыбных ловлях» на Терском берегу, не опознали своего собрата. Расспросы монастырских людей иных монастырей, также не открыли имени странного инока. Тем временем одному же из рыбаков, промышлявшему на тоне «Крестовой», «явился во сне некий монах и повелел похоронить его», указав при этом место на берегу, «где покоится его тело». Рыбак сообщил о явленной во сне воле покойного, и тело погребли на указанном месте. На могильном кресте написали: «Неизвестный инок», полагая, что со временем имя монаха все же откроется. Время шло, но ни один из монастырей не признал своего пропавшего собрата. Неизвестного инока отпели как Безымянного. Крест над могилой на берегу служил хорошим ориентиром при рыбной ловле, и вскоре рыбаки стали замечать, что напротив креста всегда «чудесный улов рыбы». Особенно «хорошо рыбу добывал» тот благочестивый рыбак, что хлопотал о захоронении «чудного инока» да с тех пор на могилку приходил помолиться о помощи на море. Николу Чудника поминал, Варлаамия с Керети да вот теперь и инока Безымянного. И вот в одну из ночей сей Угодник Божий вновь явился рыбаку и повелел над могилой его поставить часовню. О том повелении узнали и иные промышленники, жившие на тонях Терского берега. Благочестивые христиане с радостью взялись исполнить это послушание, справедливо видя в этом потаенном Божьем Угоднике – преподобном Безымянном иноке нового ходатая за них пред Господом в столь трудном и опасном поморском рыбацком промысле. А вскоре выше по берегу, напротив часовни, открылся источник. Местные жители и поныне называют его источником Безымянного инока. Жители Терского берега почитают эту северную святыню и поныне. На могиле приходским священником села Варзуга регулярно справляются поминальные службы, а тропинка к кресту и резной иконе-голубцу протоптана даже зимой.
В июле 2003 года над могилой преподобного Безымянного инока Терского была воздвигнута новая красавица часовня… На Терский берег приезжать, конечно, нужно не на день-два, а хотя бы на неделю, чтобы успеть насладиться песчаными пляжами, послушать шум вековых сосен, полюбоваться отполированными морским накатом скалами, попробовать хрустальную родниковую воду… А тишину и спокойствие нарушает лишь шум прибоя и шелест листьев в лесу. Какой там Египет! …Наше судно взяло курс на Архангельск. Мне было немного грустно, как всегда, когда приходится уезжать из красивых мест или когда заканчивается сказка.
Свежие комментарии